Женщина, которая оставила этот город и его, потому что он напоминал ей о плохом.

Он знал, кем она стала. Читал ее книги. На страницах газет в супермаркете он разглядывал ее фотографии с женихом, неприлично богатым психиатром знаменитостей, напоминающим Джеймса Бонда. Он всегда знал, что происходит в жизни у Мэг Броган.

Но никогда не ожидал снова увидеть ее здесь. Дома. На палубе его пристани. Ласкающей его собаку. А у нее за спиной, на другом берегу, – песчаная коса, где он нашел ее без сознания, почти мертвую.

– Мэг? – хрипло спросил он.

Ее взгляд метнулся на крышу здания. «БУЛЛС МАРИНА».

– Знаю. – Он шагнул вперед. – Да уж, надо будет когда-нибудь поменять надпись. Я здесь чуть больше двух лет. Полно работы по ремонту. Сама знаешь, чертов тихоокеанский норд-вест – все разваливается. Даже здания. Соленый ветер не помогает, только усугубляет процесс разрушения. А потом та огромная волна затопила «Крэбби Джек». Хочу привести его в порядок к весне.

Блейк, заткнись, идиот.

Она смущенно смотрела на него. Из-за худобы и бледности ее глаза казались еще больше, чем он помнил, и поглотили его полностью. Она убрала с лица пышные волосы, растрепанные ветром. Солнце достигло крыши здания, лучи упали на ее лицо. Она моргнула. Неземная красота – словно сияющий осколок мечты, вырванный из его прошлого и оказавшийся в этой безжизненной, гниющей, выцветшей реальности, его настоящем. Он сглотнул. Растерялся. Словно очередное глупое, неосторожное слово могло спугнуть ее. Разрушить иллюзию.

Господи Иисусе, он до сих пор без ума от этой женщины…

– Твой папа?..

– Булл умер. Два с половиной года назад. Старый механизм, – он слегка постучал себя кулаком по груди, – не выдержал.

Похоже, новость буквально подкосила ее. Она медленно опустилась на влажную бревенчатую скамью. Поколебавшись, он подошел к ней поближе. Так близко, что мог прикоснуться. Она оглядела его, рассматривая, что с ним стало за шестнадцать лет. У него участился пульс. Он спрятал руки в карманы.

– Твой фургон? – спросил он, махнув рукой.

Она кивнула.

Он наклонился и быстро поцеловал ее в щеку, украдкой вдохнув ее аромат.

– Боже, как же я рад тебя видеть, Мэг.

Она сглотнула.

Он включил газ и зажег уличный обогреватель. В холодном воздухе вспыхнул огонь, и почти сразу стало теплее. Блейк сел напротив нее, на грубую скамейку из кедра. Наклонился вперед, положив локти на бедра.

– Зачем ты вернулась, Мэг?

Райан Миллар дождался, пока жена скроется за служебной дверью магазина. Достал телефон, набрал номер и приложил трубку к уху. Дожидаясь ответа, он бережно провел ладонью по огромному грузовику, припаркованному в мастерской. Хром, штифты – вот его истинная страсть. Именно так он хотел проводить свободное время, если оно вдруг появится.

На третьем гудке звонок переключился на голосовую почту.

– Алло, – тихо сказал он, оставляя сообщение. – Это Миллар. Дошли слухи, что в город вернулась Мэг Броган – я подумал, ты захочешь быть в курсе.

Он поколебался, раздумывая, стоит ли рассказывать больше, но дал отбой. Какое-то время постоял с телефоном в руке, глядя на собственное карикатурное отражение в хромовом колпаке, размышляя о мечтах и реальности. Как в молодости ты строишь грандиозные, сияющие планы и как в итоге все получается совсем иначе. Как люди обживаются. Находят свою зону комфорта. Или колею, которая становится все глубже и из которой все труднее выбраться.

Налетел ветер, и капли воды упали на дверь гаража. Райан замер от внезапного шума. Погода менялась. Ветер нес дурные известия…

Глава 6

Блейк изменился. Стал мужественнее, жестче, набрал вес, накачал мышцы. Тоненькие морщинки лучились в уголках глубоких зеленых глаз, обрамляли крупный рот. Он был таким загорелым, обветренным. Выглядел как человек, который многое повидал и пережил. Войну. Чужие небеса. Море, дикую стихию. Но за внушительным видом все равно скрывалась какая-то… Надорванность. Этот мужчина, который знал ее лучше всех в мире, возможно, скрывал собственные глубокие раны.

Смешение чувств – вины, раскаяния, привязанности, родства – было столь противоречивым, внезапным и мощным, что привело Мэг в полное замешательство, и она медленно села на влажную скамью, не слишком доверяя собственным ногам. Ей вспомнилось, как она бежала по дорожке и по причалу, к их маленькой семейной лодке…

Мэг, ты куда?

Не твое дело…

Если бы она сделала это его делом, могло ли все быть иначе? Время шло. Кружились и кричали чайки.

Наконец она нашла в себе силы заговорить.

– Соболезную насчет Булла, – мягко сказала она. – Я… Я и не думала, что ты вернулся. Последнее, что я слышала, что ты ушел в армию.

– Так оно и было. На следующий день после твоего отъезда. Служил в армии медиком. Несколько сроков. Очень, очень долгих сроков. – Он улыбнулся, и на его щеках появились ямочки. Он поднял руки, раскрыв ладони. – Но смотри – я вернулся. Снова дома, в бухте.

Налетел ветер, и старый ржавый флюгер над «Крэбби Джек» заскрипел. Нижняя часть палубы застонала от волн. Лабрадор Люси покорно вздохнула и легла у огня, к ногам Блейка. Он сказал очень тихо, почти шепотом:

– Боже, прекрасно выглядишь, Мэг. – Он быстро откашлялся. – Пару недель назад я видел тебя по телевизору, в вечернем шоу. А еще твоя книга в центральной витрине у Роуз Тибодо. Наверняка она захочет, чтобы ты пришла на автограф-сессию или что-то вроде того. – Он улыбнулся еще шире. В глазах засиял свет. Но это было лишь поверхностью. Потому что в глубине Мэг прочитала нечто другое. Глубокую боль.

У нее в горле встал ком.

Взгляд Мэг упал на его предплечья. Загорелые, с золотистыми волосками. Они лежали на бедрах толщиной с ее талию. Его ноги расставлены, крупные руки сложены вместе. Вид Блейка казался очень знакомым и чужим одновременно. Мэг охватила горячая, странная тоска, почти боль. По дому, по утраченному. И вместе с тоской пришло что-то еще. Нечто сложное. Сексуальное. Она сглотнула и медленно подняла взгляд, встретив его взгляд.

– Итак, что привело тебя домой? – напомнил он.

Домой. Да вообще, что такое дом?

– Я приехала, чтобы написать историю Шерри.

– Историю Шерри? Книгу?

– Ага.

– Значит, ты приехала работать?

В его глазах блеснули искры насмешки, разочарования.

Она отвела взгляд, посмотрела на бухту. Скопа с плеском бросилась в воду, подхватила извивающуюся рыбу, капли блеснули в небе, когда птица устремилась ввысь, унося серебристую добычу.

– Честно говоря, Блейк, – медленно произнесла Мэг, наблюдая за полетом скопы, – я и сама не знаю, зачем приехала. Мне просто нужно было вернуться. Хочу повидаться с тетей, привести в порядок дом. Городские власти присылали предупреждения. Они грозились принять меры, если я ничего не предприму.

– Да уж, он как бельмо.

– Знаю. Я заезжала вчера вечером. Даже в темноте дом выглядел ужасно. Боюсь представить, как он смотрится при свете дня.

– А зачем трейлер?

– Это нечто вроде моего офиса. Я хочу припарковаться рядом со старым домом и привести его в порядок: отмыть стены, поставить новые окна, разобраться с интерьерами. – Она увидела в его взгляде напряженность и почувствовала, как щеки заливает краска: – Вчера ночью я не хотела оставаться там одна. Ворота все равно были заперты. Поэтому… Я приехала сюда.

Он бросил на нее осторожный, оценивающий взгляд, пытаясь определить степень решимости Мэг.

– Не понимаю, – вдруг сказал он. – Зачем возвращаться и раскапывать все это дерьмо – только ради истории? Серьезно, Мэг… – Он на мгновение отвел взгляд. – И как ты собираешься действовать? Опросить всех участников истории? Восстановить все до мельчайших подробностей?

– Попробую поговорить со всеми, кто еще может быть в городе: Айком Коваксом, Эммой, Томми, Дейвом. С Киваном Маком, с адвокатом Тая Мака, судмедэкспертом. С тобой.